Бумажная принцесса - Страница 7

Несмотря на шум двигателя, я слышу звон стекла о стекло и знакомый звук льющегося в стакан алкоголя. Через мгновение Ройал вновь начинает говорить:

– Мы с твоим папой были лучшими друзьями. Мы вместе росли. Вместе учились в колледже. Шутки ради решили записаться в ВМС. В конце концов, мы вступили в подразделение «Морских котиков», но наши отцы решили, что хотят отойти от дел. И вместо того, чтобы отдать свой служебный долг родине, мы вернулись домой и взяли в свои руки бразды правления семейным бизнесом. Самолетостроением, если вдруг тебе интересно.

«Конечно, чем же вам еще заниматься!» – мрачно думаю я.

Мужчина не обращает внимания на мое молчание. Или принимает его за разрешение продолжить свой рассказ.

– Пять месяцев назад Стив погиб, совершая полет на дельтаплане. Но незадолго до своей смерти… словно у него было какое-то предчувствие, – Ройал качает головой, – он передал мне конверт и сказал, что это, возможно, самое ценное письмо из всех, что он когда-либо получал. Уезжая, Стив планировал, что мы вместе изучим его, когда он вернется, но неделю спустя приехала его жена и сообщила о его смерти. Я отложил письмо, чтобы разобраться с… определенными сложностями, вызванными смертью Стива и его вдовой.

Сложности? Что он имеет в виду? Ты умираешь и все, нет? Но то, с какой гадливостью мужчина произнес слово «вдова», вызывает во мне желание узнать о ней больше.

– Пару месяцев назад я вспомнил о письме. Хочешь знать, о чем там говорилось?

Зачем нужно так сильно меня дразнить? Конечно же, я хочу это знать, но не собираюсь радовать его своим ответом. Я прижимаюсь щекой к стеклу.

В молчании мы проезжаем несколько кварталов, и Ройал наконец произносит:

– Это письмо было написано твоей матерью.

– Что? – шокированная услышанным, я резко поворачиваюсь к нему.

И вижу, что вид у мужчины не самодовольный, как раньше, а уставший. На его лице отражается вся горечь от потери своего друга, моего папы, и впервые я вижу Каллума Ройала тем, за кого он себя выдает: отцом пятерых сыновей, потерявшим лучшего друга, которого застало врасплох невероятное известие.

Машина вдруг останавливается. Я выглядываю в окно и вижу, что мы уже не в городе. Вдаль уходит длинная ровная полоса, рядом с ней – большой одноэтажный металлический ангар и башня. Рядом со ангаром стоит большой белый самолет. «Атлантик Авиэйшн» выведено на его борту. Когда Ройал сказал, что строит самолеты, я не представляла, что они окажутся такими. Не знаю, что я ожидала увидеть, но точно не огромный реактивный самолет, который может перевозить сотню человек.

– Это ваш? – Я изо всех стараюсь скрыть свое изумление.

– Да, но мы едем дальше.

Я убираю пальцы с неподдающейся серебристой ручки на дверце.

– То есть?

Я забываю о том, что меня похитили, о существовании – и смерти – отца, благодаря которому появилась на свет, и о таинственном письме, потому что с открытым ртом наблюдаю, как мы, минуя ангар, проезжаем через ворота на поле, которое оказывается аэродромом. В хвостовой части самолета опускается нижняя часть люка, и когда площадка ударяется о землю, Голиаф направляет автомобиль вверх по наклонной плоскости.

Я разворачиваюсь, чтобы выглянуть через заднее стекло, когда грузовой трам громко возвращается на прежнее место. Как только исчезает последняя щель, замки машины с тихим щелчком открываются. Я свободна. Почти.

– Прошу, – показывает Каллум на дверцу, которую открыл для меня шофер.

Крепко стянув лацканы пиджака, я стараюсь взять себя в руки. Даже этот самолет слишком хорош для меня, все еще облаченную в заимствованный из стрип-клуба корсет и неудобные туфли на высоких каблуках.

– Мне нужно переодеться. – К счастью, мне почти удается справиться со своим голосом. Мне не раз доводилось попадать в неприятные, постыдные ситуации, и за эти годы я выучила, что лучшая защита – это нападение. Но сейчас мое положение самое что ни на есть плачевное. Я не хочу, чтобы кто-то – ни Голиаф, ни экипаж самолета – увидел меня в таком наряде.

Я впервые на борту самолета. Моим средством передвижения всегда были автобусы или, когда совсем не оставалось выбора, попутные фуры. Эта же штука огромная, настолько огромная, что может вместить в себя машину. Здесь наверняка найдется какой-нибудь закуток, где я смогу переодеться.

Взгляд Каллума смягчается, и он коротко кивает Голиафу.

– Мы будем наверху. – Он показывает в другой конец этого похожего на гараж помещения. – Вон за той дверью лестница. Поднимайся, когда будешь готова.

Как только я остаюсь одна, сразу же сбрасываю неудобные тряпки и натягиваю самое удобное нижнее белье, широкие джинсы, майку и фланелевую рубашку, которую я обычно просто набрасываю, но сейчас застегиваю на все пуговицы, кроме самой верхней. Пусть вид у меня как у нищей, зато тело прикрыто одеждой.

Я запихиваю костюм в рюкзак и заодно проверяю, на месте ли мои деньги. Слава богу, они там, куда я их положила, как и часы Стива. Без них запястье словно голое, ну а раз уж этот Ройал все знает, я могу их надеть. Как только ремешок обхватывает мою руку, я внезапно чувствую себя лучше, сильнее. Теперь я могу смело встретить все, что приготовил для меня Каллум Ройал.

Закинув рюкзак на плечо, я направляюсь к двери, попутно обдумывая план действий. Мне нужны деньги. У Каллума они есть. Еще мне нужно новое жилье и быстро. Если я смогу получить от него необходимую сумму, то выберу новое место и начну все сначала. Я знаю, как это делать.

У меня все будет хорошо.